Другой тип психиатрической симптоматики у больных с сомато­неврологической патологией необязателен, но характерен для функ­циональных расстройств. Это депрессивные и маниакальные, тревож­ные, бредовые и галлюцинаторные симптомы (так называемые эндо- формные), т.е. симптомы сложной негативно-позитивной структуры. Зависимость их развития от тяжести органического поражения мозга нельзя считать установленной, а их частота существенно не превышает популяционную. Понятно, что их распространённость у лиц с органи­ческой или экзогенной патологией и не может быть ниже, чем в об­щей популяции. Поскольку «эндоформная» симптоматика у больных с соматоневрологической патологией встречается не намного чаще, чем в общей популяции, её происхождение не может быть приписано все­цело влиянию органического фактора, значение которого можно счи­тать самое большее провоцирующим и модифицирующим.

О провоцирующем влиянии экзогенно-органических факторов можно судить по случаям, где прослеживается взаимосвязь во времени между ними и развитием «эндоформной» симптоматики. В МКБ-10 указывается, что психические нарушения развиваются не позднее чем через несколько месяцев после органического воздействия. Однако следует подчеркнуть, что при такой формальной оценке речь, как пра­вило, идёт о спровоцированности только отдельных «эндоформных» состояний, а не заболевания как такового.

Отсутствие этиологической роли соматоневрологических факто­ров в возникновении «эндоформной» симптоматики аргументируется не только тем, что на фоне экзогенно-органической патологии она встречается не намного чаще, чем в общей популяции. Её возникно­вение нередко плохо совпадает по времени (зачастую и вовсе не сов­падает) с воздействием экзогенно-органического фактора, динамика её проявлений и выраженность также мало зависят от изменений в сома- тоневрологическом состоянии и его тяжести. Следует также иметь в ви­ду, что в подавляющем большинстве случаев органической патологии, развившейся не в раннем детстве, ей предшествуют те или иные из ука­занных «эндоформных» симптомов, а также другие характерные для функциональной патологии нарушения (в частности, особая, а именно, избирательная, личностная дефицитарность).

Поскольку «эндоформная» симптоматика не производна от экзоген­но-органических факторов, этот термин не корректен и может быть при­нят лишь условно как указывающий на функциональное психическое нарушение у больных с сопутствующей соматоневрологической патоло­гией, которая, однако, может модифицировать эндогенную симптомати­ку (обусловливая, например, предпочтительность истинных, но не псев­догаллюцинаций, а также зрительных, но не слуховых). Однако такие особенности, равно как и так называемую грубость симптоматики, нельзя абсолютизировать в качестве проявлений модифицирующего влияния экзогенно-органических факторов, поскольку они встречаются и в случаях, надёжно исключающих соматоневрологическую патологию.

Основное же модифицирующее влияние соматоневрологической патологии заключается не в некотором видоизменении того или иного «эндоформного» симптома, а в развитии дополнительной симптомати­ки, непосредственно от неё производной и меняющей состояние в це­лом. Это та симптоматика, которая, собственно, и представляет собой психический компонент соматоневрологических расстройств и исчер­пывает клиническую картину при отсутствии предрасположенности к функциональной психической патологии — астения, оглушение или слабоумие. В отличие от «функциональной», она не предшествует эк­зогенно-органическим воздействиям, соразмерна им (например, чем тяжелее черепно-мозговая травма, тем глубже и продолжительнее пос­ледующие оглушение, астения и, возможно, слабоумие) и в своей ди­намике следует за изменениями в соматоневрологическом состоянии.

На примере синдромов помрачения сознания можно представить различные варианты острых экзогенно-органических расстройств, вы­ступающих изолированно (оглушение) или вкупе с функциональной симптоматикой. Наиболее значительно влияние соматоневрологичес­ких факторов при аменции и делирии. Степень помрачения созна­ния здесь глубже, а функциональная симптоматика наименее типична (наплывы ярких истинных зрительных галлюцинаций, отрывочность бредовых идей, крайняя лабильность эмоциональных расстройств, преимущественно тревоги). При онейроиде интоксикация приводит к наименьшей степени помрачения сознания; функциональная симп­томатика наиболее развёрнута и типична (последовательное развитие сложной фабулы бреда, интенсивное псевдогаллюцинирование), пог­лощённость ею, видимо, способствует отрешённости пациентов.

Понимание делирия как сочетанного синдрома, одновременно ме­тал когольного (например) и функционального (эндогенного, хотя и эк­зогенно спровоцированного) происхождения, объясняет тот факт, что при его рецидивировании нередко наблюдается тенденция к развитию всё более эндоформных картин и всё меньшая связь возникновения рецидивов с очередными алкоголизациями. (Аналогичная тенденция к эндогенизации клинической картины часто выявляется и при катам- нестическом наблюдении за больными с «реактивными» состояниями.)

Особое положение занимают сумеречные состояния (см. также раз­дел «Психиатрические симптомы: истерическая и функциональная невро­логическая симптоматика»). Они не обязательно включают функцио­нальные психические расстройства (бред, галлюцинации, нарушения эмоций). В отличие от оглушения, здесь отсутствует астения, обяза­тельная для всех острых экзогенно-органических расстройств. Поэтому происхождение сумеречного помрачения сознания нельзя с увереннос­тью объяснять соматоневрологической патологией даже в тех случаях, когда таковая установлена. Речь тут может идти о её сочетании с фун­кциональной слабостью нервной деятельности, когда первая может не столько определять проявление последней сумеречным помраче­нием сознания, сколько способствовать ему. Во всяком случае неорга­ническая природа сумеречных состояний вполне очевидна во многих клинических наблюдениях. Сюда относятся и такие специфические ва­рианты, как невротический сомнамбулизм, ужасы во время сна. Даже при патологическом опьянении сомнительна связь с алкогольной ин­токсикацией. Видимо, последняя играет лишь провоцирующую роль, поскольку эта разновидность сумеречного состояния развивается при употреблении совсем небольших доз спиртного. К тому же у одного и того же больного патологическое опьянение может чередоваться с су­меречными состояниями в периоды трезвости. Поскольку эмоциональ­ное напряжение, будь то в рамках психопатологических состояний (на­пример, при депрессиях) или психологических реакций, служит фоном для сумеречных состояний часто, но не обязательно, его также следует считать провоцирующим фактором для их возникновения.