Дальше речь пойдет также о непрерывной параноидной шизофрении, но в отличие от предыдущего случая — о начале формирования неполного бредового варианта синдрома К—К (отсутствовал один компонент — псевдогаллюцинации). Удиви­тельным в этом случае будет и то, что, в отличие от Л. Б.А., у данной пациентки за двадцать с лишним лет болезни была только одна госпитализация в стационар и только на двенадцатом году официального наблюдения за нею психиатрической службы. Этот случай по праву можно было бы назвать романом в письмах.

Случай 5. Шизофрения с бредовым вариантом синдрома Кандинского-Клерамбо («Роман в письмах»)

К. А.П., 1937г. рождения.

Данных о наследственности нет. Раннее развитие без особенностей, успешно окончи­ла среднюю школу, институт, многие годы работала инженером. Было три замужества. Причины разводов не объясняла. Воспитывала троих детей. До 48лет в поле зрения психи­атров не попадала, по характеру всегда считала себя (характеризуется окружающими точно так же) принципиальной, честной, справедливой — «настоящим борцом за народ­ное счастье», как, впрочем, и свое личное. Вот одно из первых разоблачительных писем К. А.П., 1985 г., в одну из инстанций:

«Об аморальном поведении Б. (поскольку она съездила даже в другой город в погоне за сплетнями обо мне). Из ее собственных рассказов: крепки детдомовские замашки — уме­ет драться, ловчить и врать прямо в глаза. Муж не верит ни одному ее слову. В пору юности ее много раз обсуждали за драки в коллективе. В комсомольской организации с ней замучались. На танцах она руководила «шайкой» вульгарных девок, которые пинками вы­гоняли с танцплощадки девушек, не нравившихся им, т.е. нормальных, культурных. «В комсомол меня заставили вступать насильно в детдоме, — говорит она. Книги застав­ляли читать насильно, теперь у меня к ним — отвращение! Похождения, особенно любов­ные, как у аферистки. Случайно попала в секретари к министру, у которого она ни печа­тать, ни делопроизводству не научилась, зато вышла «квалифицированной секретут- кой». За начальством бегает, ухаживает, как официантка, и ежедневно предлагает себя, поскольку образование и квалификация низкие. Неграмотна. Пришла в отдел, под­лезла подо всех, кто ей был нужен, через полгода получила повышение и сейчас кровожадно лезет дальше по живым людям. Сначала спуталась с В., потом пошла по рукам. Если ее нет на работе, значит нет и его. Можно не сомневаться...Перед тем как сойтись с Б., она сделала столько абортов, сколько ей было лет тогда. Когда Б. узнал об этом, он ее иначе как б... не называл. И сейчас, когда напьется, обзывает ее так на весь дом. Дерут­ся, соседи по дому и саду-огороду все знают. На работу ей звонят разные мужчины, до­говариваются о свиданиях. Даже в больнице около нее, как около сучки, крутились мужи­ки, и потом на работу звонил Виктор. Поэтому не удивительно, что с приходом Б. в от­дел у нас зачастились всякие ЧП. Весной 84 г. Б., хорошо зная свою «половинку» и поняв, что она опять «спуталась» у себя на работе, явился к начальнику и часа 3 «поливал грязью» свою жену. Требовал, чтобы ее обсудили в коллективе за избиение его сотрудни­цы-парторга. Но ее не обсуждали. Она тут же, точнее раньше, стала ухаживать за И., как за престарелым, сама тянет его «на разврат» и только в рабочее время. Почти год дважды в неделю уходит на час раньше, якобы на уколы. В это время не бывает и начальс­тва. Правду в такой обстановке не выяснишь. Остается одно — поймать его на месте преступления с чужой женой. Встречаются они только в рабочее время, поскольку им де­вать его некуда. Поймать их просто. Если по телефону выяснить, что их на месте нет, то гарантия на 70 %, что блудодействуют! До сих пор, несмотря на многочисленные сигналы, их не проверяли, кроме мужа Б, Они его ловко обманывают. Так, 7 февраля вторую половину дня И. провел где-то с Б., а другой день И. «обмывал» это дело с самим Б., уверяя его, что он не бесплатно пользуется его женой и даже, если удастся выжить честную труженицу А. П., поставит Б. на ее место. Так Б. пропивает свою жену.

Мы требуем принять меры! »

Итак, мы уже поняли, что наша детективная история началась значительно раньше 15 февраля 1985 г., когда К. А.П. была доставлена с места работы в прием­ный покой психоневрологического диспансера г. Брежнева каретой скорой помощи в связи с тем, что «стала вмешиваться активно в дела руководства, создала напряженную скандальную обстановку» (обратим внимание, с какими формули­ровками доставлялись больные в те годы, когда не было в стране Закона РФ «О психиатрической помощи»). В приемном покое было проведено ВКК (зам. главного врача по мед. части, врач приемного покоя и участковый психиатр), были рекомендованы амбулаторное наблюдение и лечение, от чего больная кате­горически отказалась. Из текста записи повторного ВКК следующее.

Считает себя борцом за справедливость с 1960г. «Везде, где бы я ни работала, вскры­вала недостатки, из-за чего издевательствам, гонениям не было конца». По неизвестным причинам рассталась с мужем и с тремя детьми в 1980 г. приехала на КамАЗ. Вышла за­муж в третий раз. На новом производстве вновь столкнулась «...с беспорядками, карье­ризмом, развратом...кто ложится в постель, тот продвигается по службе...». Активно включилась в борьбу, пишет письма-заявления в различные инстанции, добивается нака­зания, наведения порядка.

Психическое состояние: ориентирована в месте, времени, окружающем, в своей лич­ности. Многоречива, речь напориста аффективно-насыщенна. Убеждена в своей правоте и несправедливости: «...Карьеристы торгуют не только идеей, но и телом... специально хотел начальник склонить меня к сожительству ... теперь затыкает рот тем, что я дура ... Побывала у Вас в психиатричке ... врачей в ПНД хорошенько попросили и меня сделали психически больной...» Заявила, что на работе есть бывший сотрудник КГБ, ко­торый следит за ней, за каждым ее шагом при помощи скрытого магнитофона. При оче­редной встрече в кабинете главного врача ПНД сказала:«... неуверена, что и здесь в каби­нете нет магнитофона ... здесь я многое не могу сказать ... они наверняка подставили магнитофон ...» Требует настойчиво снять с учета, делает письменные предупреждения: «Последний раз вас предупреждаю...» Считает себя талантливой, так как имеет два ди­плома, но «... меня игнорируют, зажимают... не замечают и даже угрожают посадить в тюрьму за клевету;..». Со слов опрошенных трех сотрудников приводимые факты раз­врата и др. на производстве не подтвердились. Больная пригрозила членам ВКК от

19.06.85    г., что она по-хорошему просит в последний раз снять ее с учета: «.. я ни перед чем не остановлюсь, вплоть до Москвы..» Критики нет, но дала согласие на консульта­цию в Республиканской психиатрической больнице (РПБ) г. Казани. Намерена объявиться в РПБ с 29 июня no 1 июля 1985 г. После освидетельствования составом ВКК был уста­новлен диагноз: паранойяльное развитие личности. Шизофрения, вялотекущее течение, параноидная форма ?

Из текста данной выписки ВКК мы можем констатировать, что начало заболе­вания следует отнести к 1960 г., когда пациентке исполнилось только 23 года. По­чему мы высказываем именно такое предположение? Сама пациентка ставит от­метку на определенный временной отрезок, отличая этот год от всех остальных, следовательно, что-то изменилось и надломилось. Судьба изменила траекторию движения. Все последующие годы были наполнены борьбой. Сколько в этой борь­бе было личностного, а сколько паранойяльно-бредового, убедительно оценить сейчас невозможно. На осмотр психиатров К. А.П. попадает уже с явно бредовыми высказываниями, причем персикуторного плана. На второй план отходит посте­пенно разоблачительная деятельность, и появляется в ее болезни тема преследова­ния со стороны КГБ, слежка и т.д. Следующий эпизод этой удивительной биогра­фии связан с попыткой школьных учителей дочерей К. А.П. защитить нашу боль­ную перед ее же начальством. Директор школы и два классных преподавателя не поленились написать замечательную характеристику, прочитаем ее без купюр, только изменив имена.