Аутоиммунный полигландулярный синдром I типа (апс-1)

АПС-1 наследуется как аутосомно-доминантный признак, и его частота среди сибсов больного составляет 25%. Этот синдром, обозначаемый так­же как APECED (от autoimmune /rolyendocrinopa- thy-candidias-ectodermal t/ystrophy), характеризу­ется триадой нарушений: хроническим кандидозом кожи и слизистых, аутоиммунным гипопаратирео- зом и первичной надпочечниковой недостаточно­стью. Для диагноза АПС-1 необходимы только два из этих признаков, а у сибсов — достаточного одно­го. В раннем детстве первым обычно развивается хронический кандидоз кожи и слизистых (включая ногти, слизистую рта и реже — пищевода). Затем в большинстве случаев возникают аутоиммунный гипопаратиреоз и аддисонова болезнь. Важно, од­нако, наблюдать за больным в течение всей его жиз­ни, поскольку между отдельными проявлениями АПС-1 могут проходить десятилетия. Этот син­дром встречается у мужчин и женщин с равной час­тотой и не ассоциирован с каким-либо гаплотипом HLA. Возможны как спорадическая, так и семейная его формы. Генетический локус, ответственный за развитие АПС-1, локализован на длинном плече хромосомы 21 (21q22.3). В разных популяциях данный синдром сцеплен с различными мутациями гена регулятора аутоиммунитета (AIRE), который кодирует ядерный белок («aire»), являющийся, ве­роятно, фактором транскрипции (так как содержит цинковые пальцы и другие характерные мотивы). Он экспрессируется в разных тканях, но преиму­щественно в тимусе. Каким образом мутации гена AIRE обусловливают различные проявления АПС-1 — все еще неизвестно. Однако у мышей от­сутствие белка, аналогичного aire, приводит к экто­пической экспрессии антигенов периферических тканей на эпителиальных клетках мозгового веще­ства тимуса, что сопровождается аутоиммунными расстройствами, сходными с АПС-1 у человека. Та­ким образом, белок, кодируемый геном AIRE, игра­ет, по-видимому, важную роль в индукции цен­тральной толерантности. В развитии АПС-1 могут принимать участие и другие гены, связанные с иммунными реакциями, а также факторы внешней среды. Места, поражаемые хроническим кандидо­зом, не зависят от этнической принадлежности больных. Гипопаратиреоз и аддисонова болезнь встречаются с равной и высокой частотой (см. табл. 3.3). Полная триада этих признаков отмечается лишь у 57% больных. Женский гипогонадизм (полное или частичное отсутствие полового развития, а у взрослых — преждевременная яични­ковая недостаточность) наблюдается почти в 60% случаев. Мужской гипогонадизм встречается реже (в 14% случаев). Сахарный диабет 1 типа более ха­рактерен для АПС-П, но если развивается, то обыч­но в молодом возрасте (до 21 года). Аутоиммунный гипотиреоз (атрофический тиреоидит) также встре­чается реже, чем при АПС-П, но в сыворотке многих эутиреоидных больных присутствуют антитиреоид- ные аутоантитела. Другие проявления этого синдро­ма приведены в таблице 3.3. У большинства боль­ных имеет место хронический (реже острый) ауто­иммунный гепатит. Выявляются аутоантитела к декарбоксилазе ароматических 1-аминокислот (ДААК), ассоциирующиеся с хроническим актив­ным гепатитом и витилиго. Присутствие таких антител способствует диагностике АПС-1. С желу­дочно-кишечными расстройствами при этом син­дроме ассоциируются аутоантитела к триптофан- гидроксилазе, с пернициозной анемией — аутоанти­тела к Н⁺-К⁺ АТФазе и внутреннему фактору, а с витилиго — аутоантитела к тирозиназе. Аутоан­титела, ассоциирующиеся с нарушениями функции других эндокринных желез, рассматривались ранее.