Правомерен вопрос, позволяют ли различия в этиологии экзогенноорганических психических расстройств выделять соответствующие нозологические рубрики. Прежде всего следует отметить, что вообще не корректно говорить о нозологической самостоятельности лишь одного, к тому же второстепенного компонента патологии. Так, боли в области сердца бывают обусловлены разными соматическими заболеваниями и в зависимости от этого имеют некоторые особенности, но никто не возводит эти кардиалгии в ранг нозологических единиц.
При экзогенно-органической патологии речь идёт лишь о психическом (психиатрическом) компоненте соматоневрологических расстройств. Точно так же не может претендовать на нозологическую самостоятельность соматоневрологический компонент функциональных психических расстройств. К нему относятся органные неврозы, разновидности тикозных или кататонических расстройств, конверсионной симптоматики. Нельзя сказать, чтобы различия в проявлениях психического компонента при соматоневрологической патологии не имели клинического значения: такие проявления экзогенно-органических расстройств, как астения, оглушение или деменция, должны дифференцироваться, поскольку нуждаются в разных медицинских мерах. Однако подтверждением безосновательности нозологической самостоятельности и дифференцированное экзогенно-органических расстройств служит тот факт, что конкретная клиническая картина здесь определяется скорее темпом, объёмом и локализацией поражения, нежели её этиологией. В этом отношении не является исключением и «эталон» нозологической единицы в психиатрии — прогрессивный паралич. Отказывая в правомерности нозологической самостоятельности психического компонента соматоневрологической патологии, нельзя, разумеется, утверждать, будто она сама в целом не подлежит нозологической оценке. Например, опухоль мозга и старческое слабоумие — разные нозологические единицы в неврологии, а рассматривать психические нарушения при них в качестве нозологически самостоятельных нет оснований. Равным образом вегетативные нарушения деятельности тех или иных внутренних органов нозологически не самостоятельны, при том что на это могут претендовать (пусть и без достаточных оснований) разные виды лежащей в их основе функциональной психической патологии.
При анализе психических расстройств у больных с органической патологией мозга и экзогенными вредностями целесообразно раздельно оценивать разные типы симптоматики. Один вид психических расстройств развивается при наличии органической (или экзогенной) вредности тем вероятнее, чем она тяжелее. К нему относятся истинная астения как облигатный симптом, а также оглушение, синдром дефицита внимания с гиперактивностью (минимальная мозговая дисфункция), слабоумие, мнестические нарушения. Не только наличие, но и выраженность этих расстройств коррелируют с тяжестью органического или экзогенного воздействия. Например, чем массивнее травма мозга, тем глубже оглушение, протяжённее кома, интенсивнее последующая астения. Сходным образом с органическим поражением мозга и его локализацией можно связать неврологическую симптоматику, включая судорожные синдромы, а также очаговую (нейропсихо- логическую) симптоматику, такую как афазии, агнозии, апраксии и пр. Расстройства сознания, памяти и интеллекта могут иметь и функциональное происхождение, возникая в связи с психотравмирующей нагрузкой, приводящей к расстройству у лиц со слабым типом высшей нервной деятельности (конверсионно-диссоциативная симптоматика: сумеречные состояния, амнезии, псевдодеменция). Здесь корреляции между тяжестью психотравмы и психического нарушения может и не быть. Например, сумеречное расстройство сознания может развиваться в рамках эмоционально-шоковых реакций, при незначительных психогениях или вообще в отсутствие предшествующих психогений в рамках аутохтонных депрессий разной тяжести. Разумеется, конкретные проявления конверсионно-диссоциативной симптоматики могут иметь существенные отличия от симптоматики органического происхождения (см. раздел «Психиатрические симптомы: истерическая и функциональная неврологическая симптоматика»).
Свойственные соматоневрологической патологии психические нарушения (астения, оглушение, слабоумие) представляют собой негативную симптоматику (снижение или выпадение психических функций). Поскольку негативная симптоматика характеризует и функциональные расстройства, для дифференциального диагноза необходимо установить не просто дефицит в эмоциональной или когнитивной сферах, снижение восприятия, а общий или парциальный характер недостаточности, её динамические характеристики. В этом смысле можно говорить о нозологической специфичности «окраски» симптоматики. Так, даже в рамках олигофреноподобного дефекта функциональной природы обнаруживается избирательность в нарушении разных сфер интеллекта. Дефицит эмоций функционального происхождения, как правило, неравномерен и не вполне стабилен; даже у больных шизофренией в конечной стадии наблюдаются неожиданные эмоциональные реакции по поводам, которые не всегда объективно значимы. Негативная симптоматика экзогенно-органических расстройств обнаруживает нестабильность только вследствие изменений в соматоневрологическом состоянии. Например, изменения в мозговой ткани при сосудистых поражениях более динамичны, чем при атрофических процессах, чему соответствует более заметная подвижность негативной симптоматики в первом случае. Избирательность нарушений восприятия — один из дифференциально-диагностических критериев конверсионной симптоматики, отличающих её от последствий органического поражения мозга. Особая разновидность функциональной когнитивной недостаточности — снижение продуктивности мыслительных процессов за счёт опять-таки селективного нарушения их организации: непоследовательность (например, соскальзывания), отсутствие целенаправленности (резонёрство), неполнота использования имеющихся собственных интеллектуальных ресурсов (некритичность).