Существуют варианты аффективной некритичности, при которых её зависимость от тех или иных эмоций имеет неявный (ларвированный) характер. Здесь не выявляются ни сильные аффекты, ни эмоциональная дефицитарность, которые могли бы объяснить слабость суждений. Клинического значения эти разновидности эмоциональной некритичности не имеют, но их следует иметь в виду при дифференциации с когнитивной некритичностью.
Одним из примеров такой эмоциональной некритичности может служить инстинктивно закреплённое авторитарное мышление. У занимающего невысокое иерархическое положение павиана, умеющего доставать бананы, другие обезьяны не перенимают этот полезный опыт. Они учатся только у патриарха стаи, обладающего седой гривой. Это социальный инстинкт, обнаруженный этологами. Так, большинство людей готово, не требуя доказательств, внимать всему, что преподносится им лицом, завоевавшим (не обязательно заслуженно) высокий авторитет, и не вникают в то, что заявляется «снизу». Инстинктивно обусловленным эмоциональным мотивом авторитарного мышления является преклонение перед авторитетом и презрение к нижестоящим. (Обнадёживает, что этот инстинкт, как и все остальные, проявляется неодинаково и не у всех.)
Другой пример — неадекватное сохранение устоявшихся стереотипов из-за нежелания прилагать усилия для освоения нового. Этот психологический феномен «экономии» усилий лежит в основе значительной задержки в принятии новых научных идей, новых форм и направлений в искусстве, будь то музыка, живопись или литература, когда предпочитают узнавать знакомое, а не познавать новое. Неадекватность суждений здесь основывается, таким образом, на уклонении от эмоционального напряжения.
Ещё один пример заключается в отвержении тех или иных положений, мнений из-за их эмоциональной непривлекательности или меньшей привлекательности, чем альтернативные взгляды. Так, некоторые из сторонников креационизма открыто сознаются, что для них эстетически неприемлема теория эволюции Дарвина, поскольку им неприятно думать о себе как о потомках обезьян.
Эмоционально мотивированная некритичность при вынесении суждений оказывается тем более значимой, чем меньше однозначных аргументов или чем более они противоречивы. Многие люди вообще склонны интуитивно принимать эмоционально предпочтительные решения раньше, чем тема будет обдумана с должной тщательностью. И это затрудняет объективность последующего анализа. Например, как только были обнаружены необычные останки примата на острове Флорес, мнения учёных разделились: одни (участники раскопок) считают, что это неизвестный ранее вид примата («хоббит»), другие — что это homo sapiens, но страдавший патологией (позднее предположили, что это пигмей с микроцефалией). И хотя по мере накопления данных перевешивали аргументы то одной, то другой стороны, остаётся удивляться, с какой неизменной убеждённостью представители сторон сохраняли свои взгляды.
Когнитивная (истинная) некритичность чаще всего имеет врождённый характер, хотя при болезненных состояниях она обычно проявляется нагляднее и разнообразнее, а шизофренический процесс формирует или углубляет её. Уже в раннем детском возрасте вполне сообразительные, но некритичные дети зачастую не руководствуются нормами поведения, о которых им часто повторяют и которые им, безусловно, хорошо известны: они могут беспардонно обращаться к незнакомым людям в транспорте, то и дело громко перебивать беседу взрослых, хватать других детей за лица или взасос целоваться с ними.
Фактически, основное отличие когнитивной некритичности от аффективной (помимо отсутствия эмоциональной мотивированности) заключается в том, что в этих случаях выявляются противоречивые позиции, которых придерживается больной, напрямую не сопоставляя их. Если при эмоциональной некритичности противоречащее мнение или иной взгляд на вещи вообще не осознаются или изначально активно отвергаются независимо от их обоснованности, то при когнитивных расстройствах критичности они игнорируются после того, как были приняты, усвоены. Весьма наглядно этот феномен выступает при психологическом тестировании, когда проводится классифицирование предметов. В отличие от пациента с низким интеллектом, больной с когнитивной некритичностью хорошо знает собирательные понятия, такие как «мебель» или «инструменты», и умеет ими пользоваться, но при работе с карточками он может сортировать их по второстепенным признакам, игнорируя главные. Свидетельствующие о некритичности противоречия выявляются и в ходе прицельного клинического расспроса. Так, пациентка утверждает, что у неё «сильная воля», не делая при этом никаких оговорок, но тут же, рассказывая о своих приступах обжорства, признаёт, что ей не хватает воли сдерживаться. После наводящих вопросов собеседника противоречие допускается, но эта констатация не приводит к выводу о совершённой ошибке. Даже склонные к анализу пациенты по существу не задумываются о противоречиях, хотя речь часто идёт о чем-то индивидуально весьма значимом. Так, существенное изменение состояния заставляет обращаться за помощью, лечиться, больные перебирают возможные причины своих проблем, предполагают естественным свойством своего характера реагировать на «накопившиеся» неприятности подобным образом, но одновременно соглашаются и с наличием у них расстройства психики, признавая, что раньше всерьёз не обдумывали суть происходящего с ними.