В конце шестидесятых годов прошлого века, когда студенты и интерны изучали психиатрию, такого раздела, что называется, они «не проходили». Многим отечественным психиатрам основательно пришлось познакомиться с феноменами, касающимися патологии восприятия времени и пространства, уже после 1997 г., т.е. после выхода в свет «Общей психопатологии» К. Ясперса на русском языке. Вообще же категории времени и пространства — одни из основных в построении любой философской системы, в разговоре о мире и своем месте в нем. И. Кант считал, что взгляд на время и пространство как на самобытные реальности вне нас является наивным и принадлежит к области баснословия. Великий Кант доказал, что самый элементарный опыт человека мыслим только при различении моментов и мест, т.е. предполагает время и пространство, которые, таким образом, являются условиями всякого опыта и потому не могут быть продуктами никакого опыта, они являются априорно существующими понятиями, категориями, присущими изначально нашему уму и формообразующими координацию чувственных данных [33]. Переходя от Канта к Ясперсу, мы узнаем, что и пространство, и время представляют «разъединенное бытие сущего: пространство — это бытие «друг с другом», тогда как время — бытие «друг после друга». Далее Ясперс пишет, что все мы «осуществляем свою судьбу в пространстве и времени так, что обе эти категории обретают для нас свою сущность в рамках всеобъемлющего настоящего; и все же, как пространство, так и время представляют собой лишь внешний покров событий, все значение которого проистекает из нашей осознанной позиции по отношению к этим категориям».
Ясперс в этих словах в несколько иной форме продолжает философский разговор о трансцендентальном факте сознания, данности мира нам через сознание и не иначе. Он говорит, что хотя категории и пространства, и времени априорно присущи сознанию, отражают объективно существующие формы существования предметов и явлений мира, каждый из нас преломляет суть и значение этих категорий через свое собственное личное сознание, чем и объясняется возможность и даже обязательность возникновения патологических изменений восприятия и пространства, и времени. Ясперс утверждает, что каждый из нас переживает пространство «во-первых, с точки зрения субъективной ориентации — т.е. центра своего тела в таких понятиях, как правое — левое, верхнее — нижнее, дальнее — ближнее». Во-вторых, он предлагает различать объективное трехмерное
пространство - оно всегда с нами, в качестве пространства непосредственной ориентации. В-третьих, существует пространство в теоретическом смысле, включая неевклидовое пространство математики (Б. Римана, Н.И. Лобачевского — как четырехмерное пространство). При изучении времени также будем различать переживаемое время — субъективно ощущаемое моим сознанием течение времени, объективное время - которое измеряется часовыми механизмами и не всегда совпадает с нашим «личным временем». Имеется хронологическое время — время истории, в том числе и человеческой истории, истории космоса, вселенной и время как конкретность и историчность человеческого существования.
К патологическим изменениям восприятия пространства Ясперс относит то, что позже стало именоваться психосенсорными нарушениями, и, что мы уже знаем, — микро- и макропсии. Затем он выделяет нарушение переживания бесконечного пространства. Он приводит пример: «Больной шизофренией сообщает: «Я все еще видел комнату. Пространство казалось вытянутым и уходящим в бесконечность, совершенно пустым. Я чувствовал себя потерянным, заброшенным в бесконечном пространстве». К. Ясперс и О. Бинсвангер говорят об эмоционально окрашенном пространстве: «Пространство может быть как бы одушевленно — подобно тому, как может существовать угрожающая или благоприятствующая действительность». Больной говорит: «...Явижу под бледно-голубым вечерним небом второе, черное небо, внушающее ужас своим величием...» [79].
Осознание течения времени в данный момент К. Ясперс разделяет на несколько отдельных видов переживаний При этом он начинает разговор о течении времени с переживаний психически здоровых людей, которые свойственны всем нам. На самом деле каждый из нас в минуты вдохновенья, интересного занятия, чтения захватывающего романа, замечательного путешествия субъективно чувствовал, что время течет быстро, проносится подчас молниеносно. И наоборот, в минуты тягостного ожидания либо переживания драматического, горестного события мы испытываем ощущение замедления течения времени. Вспомним, как томительно тянутся минуты и часы в зале ожидания аэропорта при задержке рейса по погодным условиям. А вот в памяти возникло воспоминание о юности, о первых свиданиях с любимым молодым человеком. Как быстро пролетели минуты и часы. Как много вы не успели сказать друг другу. Что из того, что и в первом, и во втором случае стрелки часов двигались с одинаковой скоростью. Скорость движения ваших собственных душевных переживаний была различной, и именно эта скорость является для вас значимой, именно она остается в памяти о прожитой жизни, а не движение стрелок часов. Быстро пролетает короткое северное лето, томительно долго тянется зима, хотя Земля вращается вокруг своей оси и солнца с одинаковой скоростью. Но внутри нашего сердца установлены не хронометры и песочные часы, а личное, субъективно ощущаемое время, время надежд, потерь, любви или горя. Мы так подробно рассказываем об этом не только потому, что раньше это не было предметом изучения в отечественной общей психопатологии, но еще и потому, что переживание скорости течения времени есть, кроме всего прочего, показатель общего эмоционального состояния человека.