(На этом этапе заболевания мы констатируем грубые, подчас гротескные ис- тероформные и иные психопатоподобные проявления болезни, характерные своей грубостью и гротескностью, присутствием элемента дисфории и диффузной озлобленности {unlust). Все это должно насторожить детского психиатра.)
С 01.01.89 г. был переведен на домашнее обучение, проводилось лечение сонапаксом, тизерцином, аминазином, реланиумом. Состояние ребенка ухудшалось. Алеша стал злобным, напряженным, прищурив глаза, сквозь зубы приказывал бабушке постоянно что-то делать для него, хватал за волосы, хлопал ее, заявлял, что убьет. Нецензурной бранью встречал педагогов и врача. 01.04.1989г. при посещении врачом злобно-визгливо кричал на бабушку и врача, пытался ударить их коляской. Хватал острые предметы: нож, лопату, ножницы, крутил ими перед лицом врача. Без бабушки не выходил из дома, но когда та приходила в школу, говорил ей: «Не ходи, у тебя лицо не такое». Перед сном вплотную подвигал кровать к бабушке и требовал, чтобы она ложилась с ним. Был диагностирован гебоидный синдром. В апреле 1989 г. получал галоперидол в каплях. Стал спокойнее, адекватнее. В сентябре вновь стал посещать школу, но на первое же замечание учителя дал тяжелую агрессию, после чего занятия в школе были запрещены. В 1991 г. аккуратно посещал школу, учился на 5, с друзьями не общался, все время был занят рисованием, вычерчиванием лабиринтов, занимался часами. Рисунки при этом получались обширные, персонажи не всегда связанные между собой. После того как дочерчивал лабиринт, обменивался с соседом и мог подолгу искать выход. Со слов мальчика, в этот период нередко задумывался о том «где же находится конец Вселенной, и что находится за ним, о смысле жизни и смерти, о своем предназначении».
(Для философической интоксикации эти размышления рановаты, но тематика весьма не детская, очень напоминающая этот синдром.)
В этот период сочинял комиксы «про тяпку-ляпку-бяпку», часто не имевшие логической связи и смысла. В 1992 г. состояние вновь ухудшилось, полгода не посещал школу, время проводил в прогулках по городу, однажды заявил врачу, что он «гораздо выше, лучше всех остальных людей», «и вообще — инопланетянин!».
Думается, что, конечно же, это — не парафренный бред. Скорее всего, болезнью видоизмененный подростковый кризис «Я». У психически здорового ребенка становление «Я» происходит довольно болезненно, а у подростка, страдающего психическим расстройством, на возрастной кризис накладывается дополнительная некая эндогенная вредность и появляется порождение процессуально окрашенного дизонтогенеза.
Любил свою кошку. Когда увидел идущую по двору кошку с выколотыми глазами, истерически кричал, что собирается убить обидчика. Заочно консультирован в НИИ психиатрии М3 РСФСР, рекомендовано лечение по месту жительства кататоно-гебефренного синдрома.
(Были ли проявления гебефренного или кататонического синдрома? Может быть, это все-таки видоизмененная тяжелой социально-педагогической запущенностью клиническая картина психопатоподобного (гебоидного) синдрома?)
Доставлен на госпитализацию участковым милиционером в связи с неправильным поведением. Из сопроводительных документов явствует, что школу не посещал, время проводил в течение полугода в гулянии по городу. За 8 дней до поступления в 11 ч вечера не пошел спать, начал кричать, разбил банку, соседи вызвали милицию. Был доставлен в ПНД. В психическом состоянии зарегистрировано следующее: возбужден, плачет, кричит, не соблюдает никакой дистанции в беседе с врачом, употребляет нецензурные выражения, заявляет, что мать его заберет и убьет врача. Требует вызвать бабушку, хватает за руки врачей, резко сопротивляется любым попыткам госпитализации и проведения лечения, совершил попытку побега из отделения, вышиб дверь. В палате беспокоен, постоянно требует то выписки, то бабушку, то трико. Сознание при этом не помрачено, правильно ориентирован в месте, времени, собственной личности, эмоционально однообразен, с окружающими детьми не общается. После того как стали разрешать ходить по коридору, держался отстраненно. Прошел курс лечения. По настоянию бабушки был отпущен домой. Состояние перед выпиской улучшилось. Стал заметно спокойнее, адекватнее
в поведении. После беседы с бабушкой отпущен домой. С 28.06. по 31.07.98 г. находился на стационарном лечении в мужском отделении. По заключению психолога — психопатическая личность возбудимого круга с шизоидным типом реагирования. Диагноз: шизоидная психопатия, декомпенсация. Синдром психопатоподобного поведения.
Повторно находился на стационарном лечении с 07.04. по 23.04.99 г. с диагнозом: ши- зотипическое расстройство, гебоидный синдром с дисморфоманией. 20.04.99 г. в отделении осмотрен ВКК. Доставлен 07.04.99 г. бригадой скорой помощи по направлению участкового психиатра в сопровождении бабушки в связи с изменением поведения. Со слов бабушки, ведет себя агрессивно, конфликтует с ней, грубо, нецензурно выражается («сука старая, курва и т.д.»), нередко избивает ее, угрожает, стал часто принимать алкоголь, дома в порыве злости и недовольства ломает мебель, портит обои в комнатах, имеющиеся книги (чтобы «насолить»), рвет одежду, предлагаемую бабушкой (считает, что она не модная или просто слишком узкая). Пищу выбрасывает в унитаз, якобы она малокалорийна, а ему надо усиленно питаться, чтобы поправиться в последние 3 мес. Перестал купаться, принимает ванну только после настойчивых просьб, отказывается менять белье, иногда ложится спать, не раздеваясь. В последнее время стал очень холодным в отношениях с близкими, обращается только при необходимости, грубо, в повышенных тонах, давая «ценные указания» по приготовлению пищи, одежды, требуя деньги. Когда бабушка болеет, отказывается ухаживать за ней (ранее всегда относился с вниманием). Нарушился режим дня, всю ночь может ходить по квартире, усиленно заниматься силовыми упражнениями с гантелями, боксом, стуча в стену, под утро засыпает, спит до 15-16 ч. Затем уходит к друзьям. Перестал чем-либо заниматься, увлекаться (ранее интересовался компьютером, играми в Денди, читал книги). Продав Сегу, купил одежду, а деньги за различные приставки пропивает. Отказывается работать: «Я не буду вкалывать всю жизнь», считает мать виноватой в его «бедственном» положении, в том, что «она - безмозглая нищенка, прожила жизнь с алкоголиком». После предыдущей выписки состояние несколько стабилизировалось. Отчим устраивал Алексея на работу в ПДМ КамАЗа, но, проработав 2мес., отказался туда ходить. Согласился на операцию по поводу варико- целе (хотя ранее категорически отказывался). С тех пор нигде не работает, стал часто принимать алкоголь, устраивает попойки дома. Потребовал у бабушки денег на благоустройство квартиры матери (якобы стыдно приводить туда друзей). Но после создания уюта не стал жить с ней, а лишь приводит туда по необходимости друзей.
(На данном этапе динамики заболевания мы видим развернутый гебоидный синдром, сочетающийся с некоторыми проявлениями негативных нарушений шизофренического спектра - здесь грубые психопатоподобные нарушения соседствуют с эмоциональным снижением, редукцией энергетического потенциала, проявлениями дрейфа. Казалось бы, нет аутизации, зато представлен аутизм «наизнанку», заявивший о себе с первых лет болезни отсутствием межличностной дистанции. При анализе данного случая мы ни на минуту не должны забывать переплетения психопатоподобных проявлений и последствий грубой социально-педагогической запущенности, которые также могут усугублять феноменологию асоциального поведения и создавать впечатление более грубого дефекта, чем имелся в действительности.)
Участкового психиатра после выписки не посещал, поддерживающее лечение не получал, по направлению участкового психиатра был госпитализирован. Травмы головы и операции на голове отрицает, из перенесенных — операция по поводу врожденной пахово-ма- шоночной грыжи, аппендицита, варикоцеле. Психическое состояние: самостоятельно жалуется на снижение памяти. Сознание не нарушено, ориентирован верно. В контакт вступает неохотно, отрицает все приводимые доводы, жалобы бабушки. Активно диссимулирует, категорически отрицая все приписываемые ему действия. Внешне подчеркнуто аккуратный, модельно острижен, выбрит, одежда молодежного стиля. Внутренне напряжен, выражение лица озабоченное, гипомимичен. Голос громкий, при разговоре о взаимоотношениях с бабушкой входит в состояние аффекта, крайне озлобляется. Речь заносчива, свысока. Эмоционально снижен. Мимика адекватная. Взгляд тревожный, пронизывающий. Настроение неустойчиво, озлоблен. Память и интеллект достаточны. Жалуется на снижение памяти. На вопрос о том, доволен ли собственной внешностью, сказал, что имеет недостаток массы тела около 10—15 кг, для компенсации которого занимается упражнениями и усиленно питается. Переубеждению, что имеет достаточную массу и пропорциональное телосложение, не поддавался, возражал, что слишком худые руки и ноги, говорил, что это мешает ему. Наличие обманов восприятия выявить не удается. К состоянию не критичен. Диагностировано шизотипическое расстройство с гебоидным синдромом и дисморфоманией. Прошел курс лечения. За время стационарного лечения стал спокойнее. Во время беседы высказывает планы по трудоустройству. Оценивает свое поведение как «несправедливое». Настроен на трезвый образ жизни. По настоятельной просьбе бабушки в связи с возможностью трудоустройства выписывается под дальнейшее наблюдение участкового психиатра».