Инфантилы. Сложные симптомы

Искажение психической деятельности не может считаться отчёт­ливо специфичным для органической или функциональной патоло­гии. К нему относятся деперсонализация, иллюзии, психосенсорные расстройства, нарушения формального мышления. Согласно тради­ционным представлениям, разорванность, например, является едва ли не патогномоничным признаком эндогенного процессуального заболе­вания, т.е. шизофрении. Тем не менее при верифицированных орга­нически обусловленных ослабоумливающих процессах нередко можно слышать такие образцы речевой продукции, которые нельзя квалифи­цировать иначе как шизофазию (разорванность): грамматически верно составленные фразы настолько бессмысленны, что запомнить их и вос­произвести практически невозможно.

Функциональные неврологические нарушения зачастую также пред­ставляют собой искажения деятельности различных отделов нервной системы (из-за дисрегулирующего влияния нарушенной психики). При вегетативных расстройствах нередко возникает дисбаланс между сим­патической и парасимпатической системами, а не просто усиление или ослабление вегетативных проявлений. Не случайно чаще всего отмеча­ется смешанный тип вегетативных дисфункций, а не однотипные ваго- или симпатико-тонические реакции. При кататонии также обычно не бывает общего усиления или ослабления двигательной активности, как при маниях и депрессиях, или равномерного мышечного напряже­ния, как при не столь часто наблюдаемом ступоре. Мышцы-антагонис- ты здесь неадекватно противодействуют друг другу, дисбаланс в напря­жении отдельных групп мышц приводит к неестественности, вычурнос­ти движений и поз. Аналогичные искажения вегетатики и мышечного тонуса могут встречаться и при неврологических поражениях нервной системы.

Сложные симптомы включают депрессивный, тревожный и мани­акальный аффекты, обманы восприятия, бред (см. раздел «Психиатри­ческие симптомы»).

Считается, что психофармакотерапия ориентирована преимущес­твенно синдромально, а не нозологически. Если же исходить из пред­ставлений о конституциональной предрасположенности к сложной симптоматике, следует, как раз напротив, утверждать её нозологичес­кое (этиологическое, а не только патогенетическое) единство. Соот­ветственно, и эффективность лекарственной терапии оказывается за­висимой от симптомов, которые развиваются в рамках нозологической общности. Можно также предполагать, что нейролептики, антидепрес­санты и транквилизаторы редуцируют в первую очередь позитивные компоненты соответствующих сложных симптомов, поскольку они подвижнее, а негативные феномены, хотя и редуцируются по минова­нии острых состояний, предшествуют им и сохраняются впоследствии на более длительный срок хотя бы в редуцированном виде.

В рамках реакций (в широком понимании) различие между функцио­нальной и органической патологией не ограничивается возможностью развития в первом случае позитивных феноменов с вторичной реакци­ей на негативные нарушения. Существует тенденция, в соответствии с которой функциональная патология у больных с конституциональ­ной предрасположенностью к ней (диатез и шизофрения) проявляет­ся более парциальными (избирательными) нарушениями: страдают специфические эмоции (например, депрессивная ангедония оказыва­ется селективной, из потенциально широкого круга эмоциональных отношений невыразительна лишь часть из них) или только определён­ный вид мыслительной деятельности (например, отмечается бредовая некритичность). Острая органическая и экзогенная патология разной тяжести проявляется негативной симптоматикой, которая носит более диффузный характер. Так, истинная астения выражается относительно равномерным истощением (хотя бы неглубоким) всех эмоций, а при ог­лушении ослабляются все виды мышления. Для сравнения: состояния оглушения могут различаться по тяжести, а при сумеречном помраче­нии сознания упорядоченность поведения может контрастировать с от­решённостью, в случае его бредового варианта мыслительная деятель­ность нарушена, но интенсивна.

Возникновение вторичной патологической реакции (позитивного компонента симптома, т.е. эндоформной симптоматики), возможной лишь у лиц со специфической конституциональной предрасположен­ностью, т. е. при психопатологическом диатезе и шизофрении, облег­чается в результате негативной реакции, независимо от её обусловлен­ности. Эта негативная реакция может иметь психогенное происхожде­ние или экзогенно-органическое. Собственно, в этом и заключается психопатологическое объяснение провоцирующей роли психогенного или органического факторов. За счёт воздействия последнего частота позитивной симптоматики у лиц с экзогенно-органической патологи­ей может несколько превысить показатели болезненности, определя­емые по данным официального психиатрического учёта, но не может быть выше, чем распространённость диатеза в изучаемом контингенте больных.

Более заметная парциальность функциональной патологии по срав­нению с органической характеризует и дефектную симптоматику, хотя это различие не столь отчётливо, как в рамках реакций. Примером мо­жет служить сопоставление умственной отсталости и шизофреничес­кого олигофреноподобного дефекта, при котором диффузность интел­лектуальной несостоятельности (в отличие от умственной отсталости) имеет весьма относительный характер: одни аспекты когнитивной де­ятельности развиты лучше, другие заметно хуже. В начальных стадиях органической патологии, в отличие от функциональной, негативные расстройства хотя и могут проявляться непостоянно, но и не обнару­живают закономерной предпочтительности в отношении определённо­го типа психической деятельности (специфического вида эмоций или типа мышления, например логического или вербального). Парциаль­ность при органической патологии вполне возможна, но это нейропси- хологическая избирательность, зависимая от поражения определённых отделов головного мозга (например, при опухолях).

Тем не менее существует особый вид симптоматики, которая функциональна по происхождению, но её парциальность не столь от­чётлива. Речь идёт о диссоциативных симптомах, таких как сумереч­ное помрачение сознания, амнезия, которые имитируют органически обусловленную патологию, но развиваются в рамках функциональных психических болезней или психологических реакций. Имитация быва­ет неполной именно за счёт тенденции к парциальности нарушений. Например, амнезия может характеризоваться большей или меньшей се­лективностью, псевдодеменция — противоречием между способностью отвечать в плане вопроса (т. е. понимать его) и нелепым содержанием ответа, вместо оглушения развиваются сумеречные расстройства созна­ния, при которых психические процессы угнетены не столь равномерно (см. выше).